РЕВОЛЮЦИОННАЯ РАБОЧАЯ ПАРТИЯ | РРП

Наука классовой войны

Классовые войны и войны национальные имеют чрезвычайно много сходных черт. Стоит ли напоминать классическое определение Клаузевица о том, что война — это продолжение политики иными средствами?

Революции и войны — события относительно редкие, но весьма значимые в человеческой истории. Что делают армии, чтобы подготовиться к будущим войнам? Помимо наличия необходимой техники и умения с ней обращаться, нельзя воевать без знакомства с военной наукой. Для этого в специальных учебных учреждениях изучаются войны прошлого — не только те, что шли совсем недавно или в прошлом столетии, изучаются и более древние войны — вплоть до войн времён Юлия Цезаря. Один из базовых выводов военной науки — без наличия опытного руководства даже храбрые и многочисленные бойцы потерпят поражение от менее многочисленного врага под руководством квалифицированных офицеров. При изучении революций прошлого (как успешных, так и потерпевших поражение) можно сделать чрезвычайно схожий вывод — нельзя достичь победы в революции без наличия дисциплинированной централизованной партии профессиональных революционеров, вооруженных передовой теорией и способных руководить массами как в политической революции, так и в деле социалистического строительства.

Сознательность и партийность

Из чего, в самом деле, вытекает необходимость не просто организации, но способной руководить массами авангардной партии?

Представители угнетённого класса обладают разным уровнем сознательности. Революции делаются непосредственно меньшинством при одобрении основной массы народа. Сделать всех одинаково сознательными революционерами невозможно. Безусловно, будет и другое меньшинство, — тех, кто будет стоять на позициях защиты старого порядка. Задача сознательного меньшинства, авангарда рабочего класса — сплотить свои ряды, завоевать на свою сторону основную массу класса и изолировать реакционное меньшинство, тем самым проложить дорогу к победе над эксплуататорами.

Кроме того, согласно идеям Ленина, описанным в его работе «Что делать?», рабочие часто не могут

Поколение архитекторов «перестройки» медленно, но верно уступает место новым администраторам из числа молодежи, не видевшей «ужасов коммунизма». Заклятый враг свободного рынка снова обращен в призрак, а триумфальное шествие демократии ознаменовало конец противостояния двух лагерей. Советский союз приказал долго жить без малого уже почти 3 десятилетия тому назад, а обещанной достойной жизни для каждого гражданина приходится ждать и поныне. Ни усилия форсированной рыночной реформации Ельцина-Гайдара, ни размеренная державно-консервативная политика Путина так и не дали вкусить народу обещанных плодов гражданского общества и правового государства. И вот, в утробе молодого капитализма России пышным цветом расцветает старая опухоль человеческой цивилизации – преступность.

Преступностью в юридической науке принято называть общественно-изменчивое негативное явление, представляющее собой совокупность преступлений, совершенных на той или иной территории в тот или иной промежуток времени. По своей природе показатель преступности это один из наиболее точных индикаторов социального здоровья общества. В этом она очень схожа с классовой борьбой: чем больше в обществе несправедливости, нищеты, эксплуатации – тем более условия проживания в таком обществе толкают его участников на восстание против них. Все что сковывает, давит,

Механизм демократического централизма нередко ошибочно трактуют как необходимое зло, которое, однако, противоречит освободительной сути коммунистической борьбы. Один из первопроходцев американского троцкизма Джеймс Кэннон так высказывался на эту тему в письме к Дункану Фергюсону:

«Демократический централизм как таковой не является самоценностью. Это особый принцип боевой партии, спаянной единой программой, целью которой является революция. Социал-демократы не нуждаются в такой системе организации по той простой причине, что у них нет намерения организовать революцию. Их демократия и централизм не объединены дефисом, а хранятся на отдельных полках для разных целей. Демократия для социал-патриотов, а централизм - для революционеров»

Один из непреложных вопросов революционных левых политических сил — вопрос о наиболее адекватной и эффективной форме организации, которая будет способна довести пролетарскую революцию до её логического завершения (окончательного свержения буржуазного господства). Здесь я бы хотел дать некоторые основные разъяснения относительно той формы которая показала на практике наибольшую адекватность - партии-авангарда.

Партия-авангард: обычно этот не столь распространённый в русскоязычном пространстве термин мы заменяем на «партию ленинского типа» (хотя было бы не вполне точно сводить историческое происхождение такого типа политической партии только к личности Ильича).

Эта форма организации получила свою порцию критики от анархистов и ревизионистских течений в марксизме. Один из ключевых аргументов - история СССР, где на протяжении 20-30 гг. партия превратилась в привилегированную бюрократическую структуру, отрезавшую пролетарские массы от политической власти, и совершившую контрреволюцию 1991 года. Однако, я бы хотел указать на тот простой факт, что мы говорим о методе построения организации который не является некой самостоятельной вещью, путь развития такой структуры не может быть отделён от конкретных общественных условий её работы и такой крайне важной тонкости как политическая/организационная грамотность её кадров, их политический курс и наличие у неё живой связи с интересами трудящихся масс.

Один из непреложных вопросов революционных левых политических сил — вопрос о наиболее адекватной и эффективной форме организации, которая будет способна довести пролетарскую революцию до её логического завершения (окончательного свержения буржуазного господства). Здесь я бы хотел дать некоторые основные разъяснения относительно той формы которая показала на практике наибольшую адекватность - партии-авангарда.

Партия-авангард: обычно этот не столь распространённый в русскоязычном пространстве термин мы заменяем на «партию ленинского типа» (хотя было бы не вполне точно сводить историческое происхождение такого типа политической партии только к личности Ильича).

Эта форма организации получила свою порцию критики от анархистов и ревизионистских течений в марксизме. Один из ключевых аргументов - история СССР, где на протяжении 20-30 гг. партия превратилась в привилегированную бюрократическую структуру, отрезавшую пролетарские массы от политической власти, и совершившую

Авторские предисловия

К испанскому изданию 1937 г.

Эта книга писалась в тот период, когда могущество советской бюрократии казалось незыблемым, а ее авторитет — неоспоримым. Опасность со стороны германского фашизма естественно повернула симпатии демократических кругов Европы и Америки в сторону Советов. Английские, французские и чехословацкие генералы присутствовали на маневрах Красной Армии и воздавали хвалы ее офицерам, ее солдатам, ее технике. Хвалы эти были вполне заслужены. Имя генералов Якира и Уборевича, командовавших Украинским и Белорусским Военными Округами с уважением называлось в те дни на страницах мировой печати. В маршале Тухачевском вполне основательно видели будущего генералиссимуса. В то же время многочисленные «левые» иностранные журналисты, при том не только господа типа Дуранти, но и вполне добросовестные люди, с восторгом писали о новой советской конституции, как о «самой демократической в мире».

Если б эта книга появилась сейчас после ее написания, многие выводы ее казались бы парадоксальными, или, еще хуже, продиктованными личным пристрастием. Но некоторые «случайности» судьбы автора привели к тому, что книга вышла в разных странах со значительным запозданием. За это время успела разыграться серия московских процессов, потрясших весь мир. Вся старая большевистская гвардия подвергнута физическому истреблению. Расстреляны организаторы партии, участники Октябрьской революции, строители советского государства, руководители промышленности, герои гражданской войны, лучшие генералы Красной Армии, в том числе названные выше Тухачевский, Якир и Уборевич. В каждой из отдельных республик Советского Союза, в каждой из областей, в каждом районе происходит кровавая чистка, не менее свирепая, чем в Москве, но более анонимная. Под аккомпанимент массовых расстрелов, сметающих с земли поколение революции, идет подготовка «самых демократических в мире» выборов. В действительности, предстоит один из тех плебисцитов, секрет которых так хорошо известен Гитлеру и Геббельсу. Будет ли иметь Сталин за себя 100%, или «только» 98,5%, зависит не от населения, а от предписания, данного сверху местным носителям бонапартистской диктатуры. Будущий московский «рейхстаг»